Преподаватель детской музыкальной школы №4 города Пскова Ирина Полякова стала лауреатом премии имени А.В. Луначарского в номинации «Преподаватель учреждения высшего, среднего специального образования или учреждения дополнительного образования детей в области культуры». Премия ежегодно присуждается работникам музеев, театров, библиотек и других учреждений культуры в рамках Санкт-Петербургского международного культурного форума, который в этом году пройдет с 15 по 17 ноября. О том, как связан баян и новые технологии, что главное для педагога и почему не все музыкальные конкурсы полезны, она рассказала порталу «Культура.РФ».

— Ирина Андреевна, как, по-вашему, связаны искусство игры на баяне и технологии?

— Я считаю, что развитие интернета очень полезно для работы учителя. Прежде всего, момент информативный, когда необходимая тебе информация добывается легко и просто. Я, например, таким образом мониторю конкурсы — как всероссийские, так и международные. Изучаю положения этих конкурсов, могу найти участников прошлых лет, посмотреть их исполнение на ютюбе. Сейчас нет проблем с поиском записей выдающихся музыкантов. Многое есть в интернете, и я часто предлагаю своим ученикам посмотреть исполнение не только знаменитых баянистов, аккордеонистов, но и молодых и тем не менее уже признанных музыкантов. Это такой важный момент в обучении — знать, на кого равняться. Второй момент, где интернет играет в нашей работе очень важную роль, — ноты. Ты едешь на конкурс с ребенком, слышишь понравившееся тебе произведение и тут же его находишь в интернете, зная автора и название. Бывает, что вот так, по свежим впечатлениям, что называется, удается тут же выучить новое произведение. Ну и, наконец, очень помогают в работе специальные компьютерные программы, которые позволяют набрать нотный текст, тут же его преобразовать в музыку, услышать, как это звучит, надо ли что-то поправить или нет, как звучит партитура. Можно выбрать любые инструменты, если речь идет об исполнении в ансамбле. Отдельно хотелось бы выделить достижение технологий, которое не относится к интернету напрямую, но тем не менее очень помогает в работе. Я говорю о видеосъемке. Я всегда, когда есть возможность, стараюсь использовать этот компонент в обучении — показать детям то, что они только что сыграли, чтобы они это и услышали, и увидели свое исполнение со стороны. Таким образом, сразу видно, где что можно подправить.

— Вы сказали, что мониторите различные конкурсы. Считаете ли вы участие в них необходимым атрибутом образовательной программы музыкантов?

— С одной стороны, да, я считаю, что концертная деятельность, выступление перед широкой публикой обязательно должны быть, поскольку иначе получается такая, знаете, работа в стол. С другой стороны — если нацеливать ребенка только на конкурсы, то не хватит времени для углубленной и кропотливой работы в классе: над техникой, над образным строем произведения, развитием новых исполнительских приемов. Снижается методичность и системность в обучении. Тем более что конкурс конкурсу рознь. Сейчас расплодилось очень много коммерческих конкурсов: названия у них разные, но суть одна. Участники платят большие вступительные взносы, которые обеспечивают звание лауреатов или дипломантов. Всем сестрам по серьгам там раздают. Организаторы используют еще и экскурсионный компонент, особенно когда дело касается больших городов с памятниками и достопримечательностями. Мол, приезжайте к нам, посмотрите культурную столицу, заодно поучаствуете в конкурсе — и вот вам пакет услуг на 10 тысяч рублей. На такие конкурсы стараюсь своих детей не возить, потому что это извращает само понятие соревновательности, когда ты сыграл не очень, а тебе дают все равно какое-то место. Я все же ориентирую своих учеников на конкурсы, где ты точно встретишь достойных соперников, где члены жюри — маститые музыканты, профессора консерваторий. Где дети будут соревноваться с равными себе, а то и с более сильными. А приехав домой, они будут стараться соответствовать или догонять тех исполнителей, на которых они смотрели на профессиональном конкурсе.

— Много ли сегодня подрастает исполнителей на баяне? Инструмент пользуется популярностью у поступающих в музыкальную школу?

— Вы знаете, да. Удивительное дело. Я, например, работаю преподавателем 35 лет уже. Сама на баяне играю с детства. Мой папа на нем играл — он был самоучка, но, как я сейчас понимаю, у него был прекрасный слух и играл он довольно профессионально. Большой путь надо было ему пройти, человеку, далекому от скрипичных ключей и других музыкальных знаков, чтобы играть на таком хорошем уровне и всю жизнь радовать всех вокруг своей игрой. Ну а нет ничего более заразительного, чем пример перед глазами. И я — абсолютно добровольно — тоже стала учиться играть на этом инструменте, потом поступила сама, уже поздно, в 11 лет, в музыкальную школу. Так вот, в мое время и баян, и аккордеон были очень популярны. И мне думается, что девочек в этом классе обучалось едва ли не больше, чем мальчиков.

Прошло столько лет. Казалось бы, наибольшей популярностью уже давно пользуется фортепиано. Но у многих родителей возникает вполне резонный вопрос — некуда поставить инструмент. И вот они выбирают или синтезаторы, или недорогое электронное пианино, которое ребенку не даст в музыкальном развитии вообще ничего, а может даже и навредить. Поэтому у нас сейчас очень часто в школе можно встретить объявления: «Отдам пианино» — даже не продают, а даром отдают!

Что касается баяна сегодня — есть такая повсеместная практика, когда преподаватели ходят по общеобразовательным школам, рассказывают про инструмент, про возможности занятия. Благо, учителя пускают для такой «рекламной акции». Когда войдешь в класс, начинаешь играть, вы даже не представляете, как начинают гореть глаза практически у всех детей. Вот просто как будто свет из глаз. Все тянут руки — а те, кто не тянет, понимают, что просто-напросто родители по разным причинам не пустят в музыкальную школу. И потом в разговоре с родителями, когда говоришь, что, мол, была я в классе и ваш ребенок проявил желание заниматься, никогда не бывало, чтобы родители сказали: «Ну что вы! Баян?! Нет, да никогда вообще». И сейчас те дети, которые пришли в музыкальную школу после такой вот агитации, с большим интересом играют на баяне. Вы знаете, у меня в свои годы немножко стеснение было, что я играю на баяне, вроде как на несовременном инструменте, а у нынешних детей этого нет, они гордятся своим умением играть на нем.

Так что исполнительство на баяне развивается колоссальными темпами и за баяном еще какое будущее! Не исключаю, что когда-нибудь баян будет включен в состав симфонического оркестра. Ведь инструмент когда считается классическим? Когда выдержал испытание временем, когда для него есть богатый по объему и значительный по содержанию репертуар, написанный лучшими композиторами прошлого. Для нашего инструмента сейчас пишут выдающиеся композиторы — София Губайдулина, например. Она написала целый цикл произведений для баяна. И многие другие серьезные современные композиторы писали и пишут для нашего инструмента — Владислав Золотарёв, Александр Холминов, Георгий Шендерёв, Роман Леденёв, Михаил Броннер, Ефрем Подгайц, Татьяна Сергеева, Александр Журбин. С большим удовольствием дети играют произведения Евгения Дербенко, Виктора Власова, Леонида Малиновского, Александра Коробейникова, Михаила Товпеко. Колоссальное количество нотного материала. Многие композиторы пишут качественную детскую музыку, детские циклы, сюиты. Так что музыки для детского исполнительства сейчас достаточно. Немало и переложений для баяна классических произведений, к примеру «Вокализ» Рахманинова, «Кампанелла» Паганини — Листа и многие другие. Барочная музыка на баяне звучит превосходно.

— Сам подход к преподаванию музыки меняется со временем? Или «новое — это хорошо забытое старое»?

— Конечно, меняется! Вот только недавно у нас закончились областные курсы повышения квалификации, ко мне педагоги подходили и говорили: «Ирина Андреевна, а нас учили так-то и так-то, как же трудно переучиваться». Это представляет определенную проблему, конечно, потому что вместо четырехпальцевой аппликатуры, которая была в 60–70-х годах ХХ века, сейчас используется только пятипальцевая аппликатура — то есть пятый палец вполне игровой теперь. Кто-то подходит и говорит: нас раньше не учили играть на выборной клавиатуре. Современный баян имеет три клавиатуры, а их учили играть только на двух. Это большой пробел, потому что сейчас вся серьезная музыка играется на выборной клавиатуре. То есть баян отошел от бытовой гомофонно-гармонической фактуры, приоритет за полифонической фактурой. Раньше на баяне это было сложно делать. А теперь мы на баяне играем Баха по оригинальному тексту.

Но тут еще какой момент: на конкурсах часто встречаешь преподавателей, идущих в ногу со временем и современными тенденциями. В нашем деле бывает и по-другому. На мой взгляд, педагогу нельзя лениться, останавливаться в профессиональном развитии. Необходимо следить за событиями в мире баянного искусства, быть, говоря современным языком, продвинутым в своем деле. А ведь сейчас это несложно — идти в ногу со временем. Не хочу сказать, что нет субъективных причин не делать этого, но, объективно говоря, учиться надо всегда, и не только у корифеев педагогического поприща. У молодых можно учиться многому, потому что они хваткие до всего нового, интересного, неординарного. Где-то кто-то что-то новаторское предложил, а молодые уже ухватились, апробируют, развивают. Поэтому дорогу молодым нужно давать, ну а мы, давно уже работающие, будем стараться, в свою очередь, не отставать.

Всё это вопросы, которые надо решать, — и очевиднее всего это становится на тех же конкурсах. Им был посвящен доклад, который я посчитала нужным сделать на курсах. Мне показалось интересным поделиться с коллегами своими впечатлениями от поездок на профессиональные конкурсы за последние три года. Это и «Кубок Белогорья» в Белгороде, и Конкурс имени В.В. Андреева и «Петро-Павловские ассамблеи» в Санкт-Петербурге; это Всероссийский конкурс имени Виктора Федоровича Гридина, замечательного баяниста; это «Очарование струн певучих» в Петрозаводске и Дельфийские игры в Екатеринбурге; конкурс «Теремок», который устраивает знаменитый петербургский ансамбль «Терем-квартет».

— Что для себя вы выносите из всех этих конкурсов?

— Меня всегда удивляет вот что: как не иссякает в нашей стране этот родник талантов. Ты приезжаешь на конкурс, зная, что встретишь ребят, которые когда-то тебя поразили маленькими. Теперь они уже играют в старших группах, в юниорских, — здорово, кстати, играют. Думаешь, сможет ли кто-нибудь еще удивить тебя своим дарованием… И ты видишь, что в младших группах снова есть такие талантливые чудные дети, такие звездочки! Да, может быть, они сойдут с дистанции, может быть, не станут профессиональными музыкальными звездами, но это другой вопрос. Я же никогда не перестану удивляться, как может быть феноменально одарен тот или иной ребенок. Это всегда чудо.

При этом, повторюсь, — здесь очень многое зависит от педагога. Подход к музыке у детей, мне кажется, будет ровно такой, какой у их учителей. То есть если педагог учит не просто шевелить пальцами, не просто «нажми вот эту кнопочку, а еще вот эту, а теперь всё вместе», а если он учит: «А какой ты ожидаешь звук после того, как ты нажмешь эту клавишу? Ты попытайся услышать его сначала внутри себя, а потом сам попробуй его взять». То есть отношение к звуку — это первое, чему нужно обучать. Начиная с донотного периода и дальше. Технология — это средство. Цель, к которой должен стремиться в своей работе каждый педагог, — даже в самой крошечной пьеске помочь ребенку увидеть какой-то образ, характер, чтобы он не просто ноты играл, а делился эмоциями, настроением, рассказывал музыкой истории, заражал танцевальностью. Вот тут может быть толк, конечно, ведь такое исполнение не оставит никого равнодушным, обязательно найдет отклик у слушателя. То есть все зависит от педагога, от пресловутого человеческого фактора.

— Кто-то из ваших учеников стал профессиональным музыкантом?

— Вы знаете, да. Бывает так, что ты работаешь с ребенком и понимаешь, что он непременно должен стать музыкантом. Например, моя ученица Алевтина Никитина — она с отличием закончила Санкт-Петербургскую консерваторию по классу баяна, сейчас и концертирует, и преподает. То, что музыка будет Алиной профессией, я поняла в процессе обучения довольно скоро. Такое трепетное, влюбленное отношение к инструменту редко встретишь. А иногда получается так: у меня был мальчик — вроде и звезд с неба не хватал, играя на баяне, но я чувствовала, что музыка в нем живет. Есть у него музыкальная интуиция, и чувство вкуса, и чувство стиля. Баян стал для мальчика отправной точкой в мир музыки. Позже он увлекся пением, игрой на гитаре, в Москве получил высшее образование по классу эстрадно-джазового вокала — какие пути, представляете. Играет в группе, знаю, что выступает. Есть и другие, но не все баянисты. Потому что, конечно, баянистом быть не сладкий хлеб.

Фотографии из личного архива Ирины Поляковой

Беседовала Елена Антонова